style.news.am

style.news.am

news.am style

NEWS.am STYLE

NEWS.am STYLE

NEWS.am STYLE

NEWS.am STYLE

News.am Style

NEWS.am STYLE

NEWS.am STYLE

NEWS.am STYLE

NEWS.am STYLE

NEWS.am STYLE

NEWS.am STYLE

NEWS.am STYLE

NEWS.am STYLE

NEWS.am STYLE

NEWS.am STYLE

Тигран Дзитохцян: «В Нью-Йорке я – ереванци»

11:18, 25 июля

Талантливый художник Тигран Дзитохцян уехал в Нью-Йорк много лет назад: как человеку творческому ему это было нужно как воздух. Сейчас он неотъемлемая часть тамошней культурно-бомондной жизни, его знают, уважают, но при этом Тигран совершенно не похож на наших многочисленных обамериканившихся соотечественников: абсолютно ереванский, будто и не уезжал вовсе. Сам он говорит, что перестраивается сразу, как только его самолет приземляется в аэропорту «Звартноц», и что в идеале хочет жить полгода тут, полгода в Нью-Йорке... «Практически так и живу: летом я в Ереване, потом приезжаю еще на две недели осенью и на две недели весной, - делится Тигран в беседе с NEWS.am STYLE. - Строю дом-мастерскую со всеми условиями. Такого дома у меня в Нью-Йорке нет и, наверное, не будет»...

А какой у тебя в Нью-Йорке дом?

Там у меня лофт. Для Нью-Йорка он большой, но по сравнению с домом в Ереване - крохотуля...

Хороший район?

Да. Живу и работаю в даунтауне, комфортное место: пешеходная улица, нет шума машин. Я в своем мире. Когда выхожу, оказываюсь в эпицентре происходящего. В Нью-Йорке я – «ереванци», как только приезжаю сюда, секундно вливаюсь в эту жизнь.

На самом деле, главное - не сравнивать. Правда, в первый приезд после 2,5-летнего перерыва был шок... В тот момент я понял, что мне просто обидно за Армению, за Ереван, за родной грязный подъезд. 

Но эти грязные подъезды есть и сейчас...

А сейчас я это все не замечаю... Я привык к этим двум реальностям...

А в нью-йоркской реальности этих грязных подъездов нет?

В Нью-Йорке куча всего грязного. И я это все тоже люблю. И там, и в Ереване вижу только хорошее... Люблю то, что незаменимо, то, чего в других местах нет.

Что, например?

Контакт между людьми, отношения. С армянами у меня взаимопонимание, конечно, лучше, чем с кем бы то ни было. Всё с полуслова. Это мое. Обожаю Ереван, мой любимый город. Люблю армян - родные люди. При этом многое меня здесь нервирует, потому что я хочу видеть все в намного лучшем свете, чем это есть на самом деле. Хочется, чтобы Ереван и ереванцы жили еще лучше. Поэтому иногда как-то досадно...

По-моему, ты идеалист. Ну, по крайней мере твои суждения и портретные работы оставляют такое впечатление: героини какие-то идеально красивые... Ты хочешь показать их лучше, чем они есть?

Весь смысл этой портретной серии показать симметричность женской красоты. Скажем так, я рисую их такими, какими они теоретически хотят, чтобы их видели окружающие. Я именно идеализирую их. И мне интересна грань, где они начинают терять свою личность, и до каких пор могут менять свое лицо в сторону принятой модельной красоты. Ведь именно этим занято большинство девушек в соцсетях: постоянно «выпрямляют» себе лица и мне вот любопытно, что они пытаются поправить и до каких пор.

Контрастом тому, что происходит в соцсетях, все чаще стал звучать мессидж о том, что внутренняя красота куда важнее, без нее внешняя неинтересна…

Красивых людей внимание может испортить и потом все познается в сравнении. В маленьком городке красивая девушка пользуется большим вниманием, и как личность она формируется именно в контексте этого внимания. Другое дело - огромный Нью-Йорк, центр мира, в котором живет 60-70 тысяч моделей: они ходят по кастингам, где у них номерок ожидания – 257, и изо дня в день получают отказы. Они каждый раз под вопросом и именно поэтому они очень просты и самокритичны: они настолько свойские девчонки, что я отношусь к ним, как к парням - ничего личного.

Слушай, ну ты много работаешь с женщинами. Что-нибудь понял про нас?

Нет. Очень многое непонятно. Вот, скажем, женщины и девушки из мусульманских стран выставляют в соцсетях фото актрис, идентифицируя себя с ними. Она не может показать свое лицо, потому выкладывает 230 фотографий Моники Белуччи и в какой-то момент начинает верить в то, что она - Белуччи и есть. Если ей грустно, она ставит «грустную Белуччи», весело - улыбающуюся... Феноменально! Точно также девушки, которые используют сильные фильтры: ей комфортно с тобой переписываться, но встречаться она не будет. По фоткам видно, что снимки очень сильно обработаны. А по эмоциональному посылу это похоже на то, как мужчина болеет за команду и, когда она выигрывает, чувствует себя самым крутым чуваком в мире - вот примерно одно и то же переживание...

А сам селфи не делаешь?

Никогда селфи не делал. Но по сути это ведь тот же автопортрет: когда-то эта история была доступна нескольким художникам, которые умели нарисовать себя, а сейчас это стало секундным делом, легкой формой самовыражения... Признаюсь, до последнего времени женщин не рисовал, только мужчин... Окружение, наверное, думало, что я гей (смеется. - Авт.). Потом начал рисовать женщин, стали думать - наверняка, плейбой. В реальности женщина - большая загадка и с каждым днем убеждаюсь, что не понимаю их. Но у меня очень уважительное отношение к этой загадке даже при том, что мне непонятны девушки, которые хотят, чтобы их видели три раза в день в разных ракурсах: в машине, на работе, по дороге домой или дома...

Несколько лет назад я специально подписался на 2000 девушек, которые ежедневно выставляли огромное количество обработанных фоток, переписывался со всеми... Пришел к выводу, что они и сами не могут осознанно объяснить, почему так делают.

У тебя в картинах тоже ведь есть фильтры?

В жизни ты не можешь разглядывать человека целый час, потому на моих картинах изображение в разы больше физического роста человека. Я даю людям возможность рассмотреть все подробно. Это и есть фильтры, которые создают грань, за которую сложно да и не нужно заглядывать...

Техника сложная?

Ну, для тех, кто не владеет, да. Но техника для меня - это инструмент, о котором я не думаю. Я прорисовал в жизни столько часов, что глаз с рукой полностью синхронизирован. То, что я представляю и вижу, получается именно так, как надо. Меня спрашивают, что тяжелее рисовать - ухо или глаз? Это все равно что спросить: на что тяжелее смотреть - на ухо или на глаз? Совершенно одинаково. Нет чего-то, что сложнее... Разве что деталь какая-то может больше времени занять...

Нарисовать сморщенного старика намного легче, чем младенца, потому что оживить плоскость на лице, получить объем – это и есть мастерство... Рафаэль мог изобразить младенца и он получался живым. А если ты рисуешь натуру большого размера, то это сложнее втройне – нужен рельеф. Без него лицо получится гладким, мертвым.

А творческие кризисы и метания с тобой не случаются?

Без творческого кризиса не бывает. Без него надо все бросать. Я постоянно чувствую себя в начале пути. Постоянно в поиске. Удовлетворение от сделанного наступает, конечно, но не надолго: на следующий день мне может всё это не нравиться. Для меня это как прошлый этап и я сам себе говорю, что мог бы сделать лучше. Самолюбования у меня не было никогда.

Разве ты не тщеславен?

Любому человеку необходима любовь. А творческому нужно чувствовать, что все, что он делает, важно и нужно. Творить в никуда - тяжело. Для этого нужно быть очень самоотверженным человеком. Позитивная критика воодушевляет, но, как ни странно, я никогда не читаю, что обо мне пишут: ни интервью, ни рецензии... Читать свои собственные слова малоинтересно, а если они еще и не совпадают с оригиналом, то мне тем более неприятно.

Искусство и бизнес. Сам свои картины продвигаешь?

Сегодня на Западе говорят, что художник должен тратить пятьдесят процентов времени на бизнес, пятьдесят - на творчество. Не знаю, я полный профан в этом деле. За всю свою жизнь не написал ни одного мейла, не постучал ни в одну дверь, не обратился ни к одной галерее...

А агента у тебя нет?

Есть агент-адвокат, но он ни к кому не обращается, отвечает на письма только. Если приходит что-то не стоящее, он мне даже не пересылает, либо советует обратить внимание на что-то. Я всё всегда делал сам.

То есть ты оставляешь свою востребованность на самотек, на волю случая. А случая ведь может и не быть...

Да, может и не быть. Никогда нет гарантии, что завтра я буду востребован. Но так я живу много лет и вроде получается, потому считаю себя очень везучим. По-настоящему творческий человек не должен всем этим заниматься: я не тусуюсь, не хожу светить лицом, специально знакомиться с людьми, от которых какая-то выгода - не моё. Появляюсь только, когда искренне хочу видеть кого-то. Мне присылают приглашения на всевозможные «гала-церемонии», но я только на армянские хожу в Нью-Йорке - поддерживаю их.

Как тебе здешние культурные реалии? Особенно после Штатов?..

Я очень большой оптимист. Когда смотришь на сегодняшний день - больно и тяжело, а когда смотришь на путь, все не так драматично. При Советской власти культурная жизнь определенно обогатилась – это был такой здоровый кровообмен с русской культурой. Но вместе с тем в нашу жизнь вошло и много плохого: коррупция, безделье, слова поменяли свое значение. Быть завскладом было престижно, служба в милиции ассоциировалось со взяточничеством... Сегодняшняя Армения до сих пор пожинает плоды всего этого. Когда жалуются, мол, то не то, это не этак, хочется сказать: а иначе не может быть... Если бы вчера мы были страной вроде Швейцарии и сегодня оказались бы там, где находимся, тогда критику можно было принять... И я рад, что люди, родившиеся в независимой Армении, мыслят иначе, шире. Те старые законы для них уже не работают. Многое изменилось... В Ереване у меня были волосы чуть длиннее принятого, так я каждый день в драку влезал.

Ну, волосы - это да... Сегодня этим никого не удивишь. Зато общество достаточно нервно реагирует на ЛГБТ...

Я в этом смысле за равные права для всех, но при этом за разумный баланс. Например, в Нью-Йорке с этим сейчас сильный перебор: меньшинства защищают чересчур болезненно. Грубо говоря, там месяц идет гей-парад, и если ты на витрине своего кафе или магазина не выставляешь в их поддержку флаг ЛГБТ или что-то еще, то ты изгой, ты за Трампа, ты ограниченный... Я считаю, что вот как раз это ущемляет мои права... Я не делю людей на ориентации, мне они либо интересны, либо нет. При этом не считаю, что ЛГБТ сильно «бьют» по нашим традициям. О чем вообще речь, если у нас в парках стояли трансвеститы, которых защищала полиция?..

В прошлом году фильм «Американское зеркало» с участием тебя и Сюзан Сарандон не взяли в программу «Золотого абрикоса»... Почему?

Фильм получил 8 первых премий и сейчас номинирован на кинофестивале в Мельбурне... А организаторы «Золотого абрикоса» сначала сказали, что он недостаточно хорош для конкурса, а потом - «покажем сбоку»... Ну, мы ответили, ладно. Только вот режиссер Артур Балдер снял его с показа вовсе: нам выделили для этого будний день в Доме кино, да еще и в 11 утра...

Жаль. Ереванская кинопублика от этого только проиграла. Да и «Золотой абрикос» явно не в выигрыше. Впрочем, Тигран Дзитохцян по этому поводу не переживает: у него и без того насыщенная творческая жизнь. Настолько, что масса всего в этой беседе осталось, что называется, за кадром - во многом из-за скромности и сдержанности художника, которому претят бравады в духе: был у меня один такой случай... Хотя пару интересных эпизодов он все же рассказал. Но это off record - не для «широкого зрителя»...

Анна Сатян


Следите за NEWS.am STYLE на Facebook, Twitter и Instagram





  • Также по теме



@NEWSam_STYLE

  • Архив
Поиск